Улететь за Закат: Мемуары Одной Беспутной Ночной Фурии(Глава 2)

[nigihayami-kohakugawa]

Да, немного, да, долго, но... как умеем так и делаем. эта глава сыровата, но поскольку меня неоднократно пинали с вопросом "А где дальше?" то вот, ловите. третью начали потихоньку, да. пока время немного нарисовалось...
Леди, спасибо за оперативность. =)

Автор:Fjord Mustang
Переводчик: KaeTai,  Nigihayami Kohaku Nushi
Рейтинг: Т
Пейринг: Hiccup&Toothless
Жанр:Fantasy/Friendship
Отказ:HTTYD, characters, names, and all related indicia are trademarks of blablabla. ничего не имею с этого, ничего мне не принадлежит. =)
Аннотация: Как Приручить Дракона в стиле романов Роберта Хайнлайна. Не АУ.
Опытный крылатый воин сбит во время шпионской миссии. Будучи загнанным в ловушку и лишенным способности летать, его единственная надежда на выживание и успех - это попытаться достичь взаимопонимания с чужаком, который сбил его с неба. Могут ли они стать союзниками?
Комментарии: Убедительная просьба НЕ размещать данный текст на других Интернет-ресурсах без уведомления переводчиков.
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/6038952/1/To_Soar_into_the...
Разрешение на перевод:получено
Статус:Закончен

Улететь за Закат: Мемуары Одной Беспутной Ночной Фурии
(Или «Как Приручить Дракона» в стиле Роберта Хайнлайна)

Глава 2: Жизнь коротка – но годы длинны

Глава 2: Жизнь коротка – но годы длинны
(подрастающая Ночная Фурия)

Дисклэймер: Как обычно. Дримворкс и Cressida Cowell создали основных персонажей. Но мать и сестры являются оригинальными персонажами (и они заставили меня скормить им много рыбы за свое участие во всем этом)
Также, ни один дракон не пострадал во время написания этой главы. Некоторые, правда, были несколько раздражены.
Цитата в начале главы взята из книг Роберта Хайнлайна.

«Не мешай своим детям, пытаясь облегчить их жизнь» - «Записные книжки Лозаруса Лонга»

Падения в обморок весьма преувеличены.

Я пришел в себя, лежа на запретной для меня земле с осознанием того, что быть мне здесь придется еще долгое время. Скажем, всю оставшуюся жизнь.

Я застонал и открыл глаза. Полуденное солнце ярко светило сквозь деревья надо мной, и от этого голова стала болеть еще больше. В горле пересохло, кожа чесалась, и в животе поселилось непередаваемое ощущение, что-то вроде того, что я мог бы съесть целую акулу – и вывернуть ее на землю в то же время.

Звуки хлынули на меня, заставив ушные сенсоры дернуться. Птицы, насекомые, ветер, вода… ВОДА! Ну, по крайней мере, в тюрьме есть озеро. Похоже, что задние лапы работали не очень хорошо. Думаю, что когда мне оторвало элерон, то мышцы бедра при этом хорошо потянуло. Ну и, лежание в путах тоже вряд ли улучшало ситуацию.
При помощи передних лап я подтащился к озеру и окунул голову в воду. Несколько пескарей бросились врассыпную, как капельки ртути, когда я сделал большой глоток. Вода была чистой и холодной, видимо, озеро питали талые воды с вершин этого горного острова. Прямо то, что мне надо.

Я со стоном окунулся в холодную воду и немного побарахтался, чтобы размочить засохшую кровь. Следующие несколько часов я провел, лежа на солнце, вылизывая свою шкуру. Когда я привел себя в порядок, я позволил себе просто отдохнуть, лежа на боку – чтобы задние ноги не сводило судорогой еще больше. Голова все еще слегка кружилась после этого приключения, и сон был единственным лекарством, которое я мог позволить себе в тот момент.

Поскольку я все равно, скорее всего, здесь умру, самое время было записать свои воспоминания. Если кто-то из Племени Небесного Пламени найдет мое тело, он или она сможет достать мой кристалл памяти, расположенный у меня в голове, между моими ушными сенсорами. Надеюсь, что догадки, которые я сделал во время последнего ночного нападения, будут полезными.

И, пока я все равно этим занимаюсь, я могу записать и свою историю. Тогда тот, кто найдет мой кристалл, сможет поведать моей семье, что со мной случилось. Может, мы и живем далеко друг от друга, но стараемся поддерживать связь между собой, насколько это возможно.

Как вы уже знаете, я иммигрант, и мой дом находится очень далеко от этих мест.

Как попасть ко мне на родину? Легко. Надо лететь в сторону восходящего солнца до тех пор, пока не встретишь себя самого, летящего навстречу. Потом следует свернуть на север и лететь до Состояния Растерянности, там, где оно пересекает Горы Беспощадности. Продолжать подниматься вверх, стремясь к Голому Биому, и вот вы на месте. Мой дом. Для Огнетворцев этого края это местность высоких ледниковых горных пиков, где ничего не растет – кроме плохих мыслей. Для нас - это Рай! Где еще Племя Небесного Пламени может чувствовать себя как дома, если не в стране высоких горных вершин, снежных пиков и бесконечного неба, где в летние месяцы пляшут молнии. Вулканы бурлят глубоко в горах, нагревая горячие источники, согревающие землю для яиц нашего Народа. Глубокие ледниковые озера кишат рыбой. Мы даже можем следовать за потоком весенних талых вод, подхватывая на закуску мигрирующий лосось. Везде мерцают радуги, отражаясь в талой воде и ледяных глыбах, блестящих на солнце. Самое замечательное место для рождения кого-нибудь из Племени Небесного Пламени. И некоторые из нас живут здесь всю жизнь. Но здешняя земля не может вместить всех, поэтому большинство часто Призывают, чтобы использовать их таланты в разных частях мира. Но никто из нас не отказался бы снова вернуться туда, домой. Огнетворцы зовут эти земли Памир, «Крыша Мира».
Некоторые особо стойкие Огнетворцы живут здесь, выращивая овец на редких горных пастбищах. Мы, Племя небесного Пламени, не трогаем их. Они почитают нас как божественных созданий - что так отличается от того отношения, что я встретил здесь, в Северном Атлантическом регионе, где я сейчас проживаю. Они оставляют нам подношения, состоящие из рыбы и разноцветных маленьких ленточек, но мы стараемся им не показываться на глаза. Зачем испытывать удачу?

Мы делим землю с еще одним видом, таким же неуловимым, как и мы: снежными барсами. Мы очень похожи на них, ну разве что Люди Племени Небесного Пламени имеют крылья, подобные летучим мышам, и чешую, плюс округлые челюсти и выдвигающиеся зубы. Как и наши кошачьи соседи, мы скромные, загадочные и смертельно опасные ночные охотники. Мы даже рождаемся того же цвета что и они: красивый оловянно-серый с черными полосами и пятнышками, которые помогают нам сливаться с серыми скалами Памира. Многие из нас, как, к примеру, моя мать, сохраняют этот цвет на всю свою жизнь. Но многие и темнеют с возрастом, становясь старше.

Итак, это было здесь, в уютном гнездышке из песка, подогреваемого термальными источниками, где я появился на свет. Я не помню свое вылупление. Видимо, я был одним из последних яиц в кладке.

Многие животные относят нас к рептилиям из-за нашей чешуи, челюстей и зубов, но мы, Племя Небесного Пламени все же ближе к птицам. Мы вылупляемся слепыми и беспомощными, и нам нужны родители, которые обеспечивают нашу безопасность. Они отрыгают полупереваренную рыбу, чтобы кормить нас, и учат нас летать, выпускать плазменные снаряды и выживать в одиночку. Это значит небольшие приплоды и очень длинное детство.

Я не особо помню свои первые дни в качестве слепого и беспомощного кутенка, но помню игры, продолжительную дрему и поедание полупереваренной рыбы. Мать вылизывала нас своим языком, воспитывая понимание важности хорошего ухода за собой. Отец тоже был рядом некоторое время, помогая кормить нас и согревая, пока мать отдыхала. Я помню, что порой он напевал и мурлыкал, убаюкивая нас летописными песнями, по которым мы учим историю. У него было приятное мурлыканье. Но он был Призван, и поэтому, некоторое время спустя, снова вернулся в тот район, где он работал координатором.

По мере взросления, я начал осознавать, что отличаюсь от своих сестер (я был единственным мальчиком). Я был молодым драконом, за которым Предназначение следовало тенью (моя младшая сестра, Предназначение, меня обожала и следовала за мной, куда бы я ни пошел). Мои старшие сестры, должно быть, чувствовали мою уникальность, потому что постоянно дразнили меня, запугивали и преследовали (ну, после того как оправлялись от проделок, которые я устраивал им). Другими словами, мне сильно повезло вырасти в счастливой и любящей семье. Поскольку мы, драконы из Племени Небесного Пламени, живем уединенно когда становимся взрослыми – за исключением того момента, когда некоторые из нас становятся родителями – нам необходимо счастливое детство. Наши крылья могут унести нас в далекие дали, но, как говорит моя мать, нам необходим твердый и надежный тыл, оттолкнувшись от которого, мы можем воспарить. Куда бы мы ни направились, мы храним любовь наших семей в нашем кристалле памяти.

Я, кстати, только что понял, что не назвал свое имя. Я не уверен, что смогу это легко объяснить, поскольку мы, Люди Племени Небесного Пламени, общаемся не столько словами, сколько чувствами. Наши имена - это виды, запахи, звуки и ощущения. Моя мать, к примеру, обладает именем, которое есть свет и запах самого долго дня зимы. Имя моей младшей сестры - это эмоция, которую ощущаешь, когда тебя Призывают. Имя моего отца - это сердцевина ослепительного голубого пламени. А мое имя - это трепет предвкушения, который ощущаешь перед самым началом летней грозы. Я помню, как мать впервые начала учить нас Заповедям, когда мы собрались у огня в нашем убежище, разделив немного приятного полупереваренного лосося (о, золотые годы детства!)

I. Никогда не воруй у Огнетворцев.
II. Хороший уход за собой жизненно важен.
III. Нет чести в несправедливом сражении.
IV. Избегай земли, иначе ты ее больше никогда не покинешь.
V. Никогда, никогда не приближайся к Огнетворцу в пределах досягаемости его передних лап.

Под покровом темноты, когда большинство Огнетворцев спало, мать иногда брала нас к каменным алтарям, где Огнетворцы оставляли нам рыбу, чтобы мы донесли их молитвы до небес. Мы могли есть эту рыбу, поскольку она была отдана, а не украдена, и делали это во имя религии. В знак благодарности, мы всегда отрыгали часть рыбы обратно, и оставляли ее на алтаре, чтобы Огнетворцы могли разделить с нами удовольствие трапезы.

Огнетворцы в том месте, где я вырос, были спокойными людьми – невысокими и с легкими, которые выдерживали разряженный воздух высокогорья. Их шкуры были приятного цвета полированного золота. Многие обладали рыже-коричневыми или черными волосами и миндалевидными глазами, обычно серого или светло-коричневого цвета. Некоторые из них также одевались в красные или золотые одежды и проживали всю жизнь в глубоких думах и чтении странных ритмичных молитв, которые эхом отдавались в наших горах. Как по мне, я нахожу этих странных Огнетворцев очень увлекательными. Но я все равно держу дистанцию.

Я помню тот день, когда мать отвела меня в сторонку, чтобы преподать Урок, который все родители должны давать своим детям о разных аспектах жизни.

Чтобы научиться летать, надо сначала научиться падать. После того как ты упадешь в первый раз, ударишься об землю и поймешь, что остался жив, несмотря ни на что, ты внезапно осознаешь, КАК надо летать. Я не знаю, почему это так. Но мы не одни такие – когда я путешествовал по направлению к Северному Атлантическому региону, я узнал, что молодые тупики не могут летать, пока не увидят океан. Жизнь – странная штука.

А потом я узнал, как стрелять зарядами плазмы, что значило, что сначала следовало научиться втягивать зубы. Я с радостью расскажу, как это работает, но все достаточно сложно. Скажем так, есть углеводородный алкин, который производится внутри меня. Это полутвердое вещество, но когда оно вступает в соединение с кислородом (поэтому я вдыхаю перед тем, как выпустить заряд), вот тогда оно становится голубым пламенем, которое я выплевываю. Пожалуйста, не пробуйте этого дома.

Когда я научился выдыхать огонь, я осознал свою цель в жизни: Стрельба по Мишеням! Много счастливых часов я провел, взрывая камни и заставляя гальку плясать на земле. Было особенно весело подкрасться к какой-нибудь спящей сестре и взорвать камень позади нее, чтобы разбудить.

Но у матери было иное мнение на этот счет. После того как я на протяжении шести месяцев дежурил в самые неприятные ночные часы, я выучил урок. С тех пор я занимался Стрельбой по Мишеням только когда моя семья этого не видела (у меня было ощущение, что мать имела ввиду не совсем это).

Наверное, кажется, что моя мать была настоящей драконьей леди – и, вообще-то, это так. Она могла быть сурова к нам, но одновременно с тем она была очень доброй, и часто позволяла исследовать земли вокруг нашей пещеры. Думаю, я унаследовал свое язвительное чувство юмора от нее. Казалось, ей нравилось, что я постоянно задавал назойливые вопросы. Большинство своего времени она не отвечала мне прямо, но позволяла выяснить ответы самому, подкидывая подсказки и догадки. Позже я узнал, что когда она вздула меня за то, что я почти подорвал нашу пещеру (я честно не знал, что лучше не смешивать камни, воду и плазменные плевки), матери потом пришлось улететь подальше, чтобы отсмеяться вволю. Оказалось, она сделала то же самое, когда была маленьким кутенком.

Последней, и самой трудной вещью, которой нам необходимо было научиться, было умение использовать наши сенсоры. Это то, что соединяет нас с нашим Народом. Мы всегда знаем, кто рядом, даже если не видим их. Моя мать была координатором этой местности, поэтому в туманные дни и ночи она брала нас к своему Маяку, чтобы мы наблюдали, как она направляет других драконов, уберегая их от столкновения со скалой. Я наблюдал, как ее уши чуть дергались, и она издавала мурлыкающий зов, посылая ментальные образы направления, в котором надо было следовать. Я смог понять принцип этого действия достаточно быстро. Мать была горда, что в тринадцать лет я смог направить своего первого дракона вокруг нашего горного пика самостоятельно (меня почти простили за кобру, которую я попытался пронести в качестве домашнего животного в нашу пещеру в тот день).

Это было во время одного из таких занятий, туманным летним вечером моего четырнадцатого года жизни, когда мать получила иное сообщение. Она прижала уши к голове в удивлении, и посмотрела на меня своими большими зелено-золотыми глазами.

::Ты направляешься на запад, сын.::

Я фыркнул от удивления. Она посоветовала мне сильнее погрузиться в ощущения. Я закрыл глаза, позволив своему сознанию скользнуть глубже, чем когда-либо – и внезапно я почувствовал. Толчок – прекрасное тянущее чувство. Я не хотел ничего, кроме как взвиться в небо и полететь в том направлении.

Меня Позвали.

А потом моя мать схватила меня за хвост и мягко потянула обратно, к Маяку.

::Не сейчас, не сейчас!:: она рассмеялась, ::Подожди хотя бы, пока погода станет ясной!::.

Сообщение пришло от дракона из Племени Небесного Пламени, который работал на ближайшем к нам Маяке. Он опирался на сообщение, которое передавалось от координатора к координатору, через многие мили. Отец решил взять меня в ученики в Северном Атлантическом секторе. Наконец у меня появился шанс встретить его, будучи взрослым, и работать с ним! Мы будем партнерами, дежуря по очереди. Когда придет время ему покинуть свой пост, я встану на его место, чтобы он смог вернуться сюда, к моей маме.

::Ты знаешь, что ты готов.:: сказала моя мать, подталкивая меня вперед. Я распахнул крылья. Мои ноги, плечи и бедра все еще были тонкими, как рыбьи кости, но мои крылья могли поддержать меня в полете. И, впервые, я увидел, что мои оловянно-серые крылья начали темнеть. Я начал менять свою окраску.

Меня ждал большое путешествие, но это было частью испытания, которое ждало любого потенциального ученика. Надо добраться до Маяка своего учителя самостоятельно.

К моему облегчению, мать и сестры не придали этому большого значения. Они все знали, что когда-нибудь каждый из нас начнет жить самостоятельно. Если честно, мать была горда, что я был призван в один из самых опасных секторов. Но все равно было тяжело посетить Маяк со своей семьей в последний раз. Мы все коснулись друг друга носами, понимая, что в последний раз собираемся как целая семья. Но мы сохраним эти воспоминания в наших кристаллах памяти.

Потом я повернулся, чтобы посмотреть на горы, окружавшие землю, где родился. Я запомнил красоту этих мест, запах снега и дикие цветы, растущие на труднодоступных склонах.

Я глубоко вдохнул и прянул в воздух, направляясь на запад.

За моей спиной моя мать и сестры хором прорычали прощание, посылая свои последние пожелания мне вслед.

::Попутных ветров и хорошего полета!::

Больше я их никогда не видел.